Природа исторической памяти необычайно пластична: она непрерывно трансформируется, вбирая в себя новые интерпретации и смыслы. Доподлинно известно, что император Пётр еще при жизни сознательно формировал свой образ в глазах и современников, и потомков. Этому служили историографические инициативы вроде «Книги Марсовой» или «Гистория Свейской войны» и тщательное сохранение личных реликвий (таких как ботик «Святой Николай»). Но наиболее амбициозным и знаковым его проектом стал Триумфальный столп, задуманный как ключевой памятник победы России в Северной войне. Освобожденный от поздних наслоений исторической памяти монумент является подлинным эхом «голоса Петра» — его личным взглядом на произошедшее со страной и с ним самим.
Пётр Великий — незыблемый элемент исторического сознания России. На протяжении более чем трех веков страна хранит и чтит его имя. Уже в XVIII веке преемники первого императора, едва взойдя на престол, спешили заявить о символической связи с ним и искусно выстраивали своеобразный диалог с его правлением через множество форм: почтительные упоминания в манифестах и указах, сохранение мемориальных пространств и реликвий, празднование петровских викторий и сооружение монументов… Наиболее узнаваемым воплощением этого диалога стал величественный «Медный всадник» на берегу Невы с надписью на постаменте «PETRO primo CATHARINA secunda MDCCLXXXII».
Политические и социальные катаклизмы XIX века породили острейшее интеллектуальное противостояние вокруг фигуры Петра Великого: спор западников и славянофилов. Если одни видели в нем созидателя новой России, открывшего путь к прогрессу, то другие — ниспровергателя исконных устоев. Расколовшая общество дискуссия стимулировала беспрецедентный культурный подъем: глубокие научные изыскания и литературные отклики, создание знаковых живописных полотен и монументов, а также реализацию протомузейных практик. Кульминацией стало грандиозное празднование 200-летнего юбилея императора, центральным событием которого была выставка на Марсовом поле в Санкт-Петербурге. Представленные там картины-хроники жизни Петра I не просто иллюстрировали историю, а целенаправленно формировали ключевые элементы коллективной памяти о нем.
Образ царя настолько прочно вошел в историческое сознание, что даже спустя несколько десятилетий новая советская власть, несмотря на сложное отношение к наследию Российской империи, провозглашает Петра I «первым большевиком на троне» и сохраняет его роль в государственном нарративе. События конца XX века приводят к отказу от тенденциозных оценок имперского прошлого России. Личность Петра I вновь переосмысляется и получает новое значение для российской государственности, способное сплотить огромную страну.
И все же механизм формирования памяти о Петре I — то, как его наследие осмыслялось, переосмыслялось и использовалось в политике и культуре на протяжении веков — до сих пор не получил целостного научного изучения. Почему одни аспекты его правления выдвигались на первый план, а другие постигло небытие? Каким видел собственное наследие сам Пётр I? Эти и многие другие вопросы ждут своего отдельного исследования, способного разглядеть за монументальным мифом — живую историю.
Истоки замысла Триумфального столпа восходят к самой ранней градостроительной концепции Санкт-Петербурга. Уже на плане Жан-Батиста Александра Леблона 1717 года мы видим указание на проект: возведение монумента в ансамбле с памятником царю и маяком на одной из площадей Васильевского острова, которая, предположительно, предназначалась для военных парадов и смотров. Идея создания столпа возникла на фоне уверенности Петра I в скором завершении Северной войны по итогам его второго заграничного путешествия 1716–1717 годов. Исполнить царский замысел поручили Бартоломео Растрелли и Андрею Константиновичу Нартову, которые в начале 1720-х годов подготовили проект монумента (колонна на манер памятника императору Траяну в Риме), включавшего серию барельефов и восемь сюжетов-цилиндров: сражение при деревне Лесной и у мыса Гангут, Полтавскую баталию, взятие Риги, Ревеля, Фридрихштадта, Дербента, русский и турецкий лагеря на реке Прут.
Обращение мастеров по велению Петра I к военной тематике в оформлении Триумфального столпа закономерно. Император ставил реформу армии и ее успехи в прямую связь с преобразованием всего государства. Он считал, что регулярное войско есть войско регулярного народа, а Северная война стала катализатором этих глубинных изменений. Другой отличительной чертой монумента становится широкая трактовка Северной войны и происходящих с ней в унисон событий. Конфликт со Швецией, Прутский и Персидские походы — звенья одной цепи, направленные на достижение «света разума во всех делах». В то же время нельзя не отметить, что за выбором сюжетов могут скрываться и личные обстоятельства жизни монарха. Так, например, Петр I отсчитывал отношения с Екатериной Алексеевной со взятия Нотебурга (Шлиссельбурга) в 1702 году: «Поздравляю сим днем — началом нашего авантажу».
Однако ни Растрелли, ни Нартову не удалось завершить проект. Кончина императора прервала работы, и последующие монархи сознательно отказались от реализации изначального замысла Петра I в пользу собственных инициатив, позволявших сконструировать необходимую символическую связь через иной ряд исторических сюжетов и образов. Неоконченные барельефы же остались на хранении в академических собраниях Санкт-Петербурга.
Парадоксальным образом интерес к Триумфальному столпу возродился лишь в советскую эпоху. В конце 1930-х годов Русский музей инициировал выставку, посвященную творчеству Бартоломео Растрелли. Кураторами проекта выступили пионер советского музейного дела Семен Степанович Гейченко, бывший ученый секретарь Петергофских дворцов-музеев, и создатель отдела скульптуры музея, искусствовед Григорий Макарович Преснов. Они совместно со скульптором Федором Федоровичем Бернштамом в рамках подготовки к выставке изготовили музейную реконструкцию Триумфального столпа, которая в дальнейшем перешла в собрание Государственного Эрмитажа и сейчас предваряет экспозицию «Галереи Петра Великого».
Новое рождение петровский замысел претерпевает уже в XXI веке. ПАО «Газпром» в партнерстве с Государственным Эрмитажем инициировал проект по созданию Триумфального столпа у нового символа Петербурга — Лахта-центра. Компания в течение многих лет выступает меценатом и соавтором разноформатных проектов, посвященных петровской эпохе, и постоянно ищет новые вариации коммеморативных практик — неотъемлемого элемента для сохранения и написания национальной истории любой страны.
Авторами современного проекта памятного знака выступили скульптор Степан Владимирович Мокроусов-Гульельми и архитектор Михаил Александрович Мамошин. Монумент разместится на Высотной улице, а его высота составит 82 метра, что станет отсылкой к году воцарения Петра I на русском престоле. Колонну украсят изначально отобранные императором барельефы в современном исполнении и его скульптура высотой 9,5 метра. Завершить строительные работы планируется в течение 2026 года. Новое место для монумента имеет символическую завершенность. Лахта — не просто историческое место подвига императора по спасению моряков, но и смысловой центр современного, мощного, молодого и устремленного в будущее Санкт-Петербурга. И потому сегодня здесь с новой силой звучит голос императора, утверждающего торжество человеческого разума над любой преградой в бессмертном девизе: «Небываемое бывает».
Александр Белоусов
*** Иллюстрации и полный текст статьи — в выпуске №42 журнала «Государственный Эрмитаж»
