Японская пролетарская живопись

В 1926 году один из первых советских востоковедов Роман Ким писал: «Новая японская живопись еще не вышла из ученического, подражательного периода — своих собственных слов она еще не имеет. Идите на любую выставку — вы увидите бесконечные вариации на тему Сезанна, Руссо, Пикассо, ван Донгена, Леже, Пехштейна и Шагала. Правда, часть мастеров уже осуществляет попытки синтеза достижений европейских новаторов с традициями дальневосточного искусства живописи… но в общем современная японская живопись еще не эмансипировалась от влияния европейцев»^[1].

Три года спустя, в 1929-м, в коллекцию Государственного музея нового западного искусства (ГМНЗИ) в Москве были переданы четыре полотна японских пролетарских художников: Окамото Токи («Призыв к забастовке»), Куроды Юдзи («Проводы крестьянского депутата»), Ёсихары Ёсихико («Стачка») и Усихаси Кодзо («Арест 16 апреля») ^[2]. Большеформатные картины были куплены со Второй выставки пролетарского искусства в Токио и долженствовали стать зримыми свидетельствами успешности процесса советского идеологического экспорта и распространения идей марксизма-ленинизма в Японии. Приобретение пришлось ГМНЗИ очень кстати: по итогам проведения Первого Всероссийского музейного съезда в декабре 1930 года во всех крупнейших художественных музеях шли дискуссии о необходимости «раскрывать посетителю на своем материале всеобщие законы диалектики: продемонстрировать отдельные предметы в их возникновении, развитии и уничтожении, показать объект своей работы во всех связях, всех сцеплениях, всех опосредованиях», точнее — «возникновение, развитие и уничтожение социальных формаций, их смену»^[3] вплоть до современности. В других музеях под влиянием этих новых трендов создавались залы, специально предназначенные для показа «пролетарского», «революционного искусства»: Комната современного искусства в Эрмитаже (1932) и Зал революционного искусства в Музее нового западного искусства (1931).

В ГМНЗИ задача поиска и показа «пролетарского искусства» была заявлена радикальным образом: с 1931 года его собирание, изучение и экспонирование стали основным направлением работы музея. Он пытался «в первую очередь отразить развитие революционной борьбы западного пролетариата, показать рост и углубление классовых противоречий капитализма, стремиться противопоставить боевое революционное искусство западного пролетариата искусству протестующих радикальных элементов мелкой буржуазии, загнивающему, деградирующему искусству капитализма»^[4]. В этот период постоянная экспозиция музея была разбита на три части и построена в хронологическом порядке, представляющем «смену формаций»: «Искусство Второй империи (1860)», «Искусство эпохи перехода капитализма в стадию империализма» и «Искусство эпохи империализма и пролетарских революций». Есть, конечно, некоторая ирония и повод к размышлению о категориях «Запад» и «Восток» в том, что центральное место в Зале революционного искусства оказалось отведено художникам Японии ^[5]. Наверное, узнав, в какой музей попали их работы, японцы были бы польщены: своим появлением на свет их произведения были обязаны ёга — европейски ориентированной живописи, получившей распространение в Японии в последней четверти XIX столетия. В противоположность нихонга — живописи, использующей традиционную японскую стилистику и традиционные же материалы: бумагу и тушь, — в ёга художники писали маслом по холсту, изучая и перерабатывая открытия модернистской живописи Франции и Германии конца XIX — первой трети XX века. В конечном счете все модернистское искусство Японии — и авангардная абстракция, и сюрреализм, и пролетарское искусство — вышло из «бесконечных вариаций на тему Сезанна, Руссо, Пикассо».

Продолжение статьи в журнале «Государственный Эрмитаж» #33

Катарина Лопаткина

---

^[1] Ким Р. О современной японской литературе // Запад и Восток : сборник Всесоюзного общества культурной связи с заграницей. Кн. 1 и 2. М., 1926. С. 29.

^[2] Все японские имена даны в соответствии с японской традицией: сначала фамилия, потом имя.

^[3] Первый Всероссийский музейный съезд : тезисы докладов. М. ; Л., 1930. С. 9.

^[4] Яворская Н. В. История Государственного музея нового западного искусства (Москва), 1918–1948. М., 2012. С. 181.

^[5] В 1932–1933 годах эти работы были показаны в ГМНЗИ, на выставке «Революционное искусство в странах капитализма» (или «Революционные художники Запада»), приуроченной к 15-й годовщине Октябрьской̆ революции. В 1939-м копия с работы Окамото Токи, наравне с 11 копиями с произведений Сезанна, Гогена, Ван Гога, Моне, Марке, Писсарро, Менье, Руо, была передана в одну из художественных школ Москвы для устройства выставки «Западноевропейское искусство конца XIX — XX века».