В рамках XI Санкт-Петербургского международного форума объединенных культур, прошедшего 10–13 сентября под девизом «Возвращение к культуре — новые возможности», одной из ключевых тем секции «Музеи» стало обсуждение острых углов музейной деятельности и государственных программ развития музейного дела.
ФОТО: СВЕТЛАНА РАГИНА. © ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭРМИТАЖ, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, 2025
Эта дискуссия не была случайной: по поручению Президента Российской Федерации Союз музеев России в течение шести месяцев интенсивно работал над документом, призванным определить стратегические направления развития музеев в современных условиях. Однако за сухими формулировками программ скрывается глубокий философский конфликт между природой музея как института памяти и вызовами современности, требующими переосмысления его роли в обществе. Эта статья — попытка осмыслить музей не как административную единицу, а как феномен, находящийся на пересечении времени, памяти и идентичности.
Культура — это ненаследуемая биологически память поколений, и музей выступает ее хранителем. В документе подчеркивается, что музеи — не просто «некоммерческие учреждения культуры», а научно-исследовательские и культурно-просветительные институты высшего порядка, хранящие и передающие культурный код нации. Их миссия сакральна: они являются хранителями времени, а не инструментами сиюминутного дня. Музей — это не пропаганда, но проповедь, обращенная к глубинам человеческого сознания.
Однако современные тенденции пытаются сделать музеи проводниками социальных технологий, сводя их функцию к утилитарным задачам: как воспитать, как воздействовать, как «сделать правильно». Но музей — не школа в обычном понимании. Его задача — раскрывать, а не поучать; предлагать диалог, а не навязывать готовые решения. Его ценность измеряется не количеством посетителей, а глубиной оставленного следа в сознании и душе человека.
Может ли музей, оставаясь институтом памяти, соответствовать требованиям современности, или он обречен либо на маргинализацию либо на превращение в инструмент идеологии?
Одной из центральных тем обсуждения стала правовая неопределенность статуса музеев. Федеральный закон «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» содержит существенный пробел — отсутствие четкого определения музейной деятельности. Это открывает простор для произвольных трактовок, что уже привело к порочной практике, когда под вывеской музеев действуют коммерческие предприятия — сувенирные лавки и точки общепита.
Более 60% так называемых «музеев» фактически являются коммерческими проектами, что дискредитирует саму идею музейного дела. Это не просто административная проблема — это угроза культурному суверенитету. Музей, как отмечается в документе, — это «диалектическое единство гордости за родную культуру и общность человеческого духа». Его суверенитет — это суверенитет национальной памяти.
Как сохранить автономию музея в условиях, когда его статус размывается, а культурный суверенитет становится разменной монетой в глобализированном мире?
Современные музеи находятся под давлением стандартизации и упрощенных метрик эффективности. Однако их истинная ценность лежит в плоскости, недоступной для механического учета, — это работа с памятью, смыслами, идентичностью. Музей — это сложный интеллектуальный организм, а не конвейер по производству культурных услуг.
При этом музеи являются мощными драйверами экономического развития. Государственный Эрмитаж, например, генерирует косвенный экономический эффект в размере 17–19 млрд рублей ежегодно. Но экономическая ценность музея определяется не бюджетными показателями, а той незримой ценностью, которую приписывают ему посетители.
Как найти баланс между экономической эффективностью и гуманистической миссией музея, особенно в эпоху цифровизации, когда алгоритмы заменяют живой диалог с наследием?
Обсуждение государственных программ выявило ряд острых проблем.
Тревожит тенденция назначения директорами музеев бывших чиновников без профильного опыта. Музей — не площадка для экспериментов, а хранилище смыслов, переданных нам в долг. Контракты с директорами должны заключаться минимум на пять лет, а не на один-три года, как сейчас.
Хаотичная система льготного посещения привела к тому, что музеи недополучают миллиарды рублей, вынужденно субсидируя государственную социальную политику. Необходима единая «карта льготника» и прозрачные механизмы компенсации.
Требуется создание национальной программы реставрации с развитием межмузейных кластеров и центров коллективного пользования. Культурное наследие — это живой организм, а не склад артефактов.
Можно ли сохранить музей как институт памяти в условиях, когда его финансирование, кадры и инфраструктура зависят от непрозрачных административных решений?
Итоговый документ, разработанный Союзом музеев России, — это не просто набор законодательных инициатив. Это попытка осмыслить музей как феномен, который, с одной стороны, хранит память, а с другой — должен отвечать на вызовы современности. Музей — это мост между прошлым и будущим, и его прочность зависит от профессионализма тех, кто этот мост строит и поддерживает.
Главный вывод дискуссии: музеи нуждаются не только в государственной поддержке, но и в защите своей автономии. Они должны оставаться хранителями времени, а не превращаться в инструменты сиюминутных политических или экономических задач. Только так они смогут выполнить свою высшую миссию — сохранить и передать будущим поколениям культурный код нации во всей его полноте и сложности.
Музей — это не просто учреждение. Это воплощенная философия памяти, которая напоминает нам, что без прошлого нет будущего, а без культурного суверенитета нет нации.
Михаил Пиотровский
