Hermitage Magazine

О реставрации картины Яна ван ден Хекке «Роскошный натюрморт»

Состояние сохранности картины Яна ван ден Хекке «Натюрморт», не выставлявшейся до 2023 года, было достаточно сложным. До поступления в Эрмитаж большеформатное полотно размером 192,5 × 234 см неоднократно реставрировалось. В XIX веке картину дублировали на новый холст, затем прорвали и починили, поставив на оборот картины заплату.

Послевоенными реставрационными операциями уже в Эрмитаже стали подведение кромок с четырех сторон и натяжка на реставрационный подрамник. Авральные темпы и глобальные масштабы восстановительных работ того периода могут объяснить, почему прочный, но весьма топорный сосновый подрамник лишен изящества своих собратьев XIX века, являющихся подлинным столярным искусством.

В 2023 году в части консервации живописи, а также авторской и дублировочной основ выполнена существенная работа. По всему периметру картины произошли расслоения авторского и дублировочного холстов, нижняя кромка почти полностью отклеилась. По всей поверхности обнаружились отдельные подвижные частицы красочного слоя, которые без фиксации могли осыпаться. Для предотвращения появления новых отставаний и стабилизации уже существующих проблемных участков потребовалось повсеместное укрепление.

Инфракрасная рефлектограмма позволила оценить степень старых повреждений и увидеть авторские переделки. На изображении колонны отчетливо проявился первоначальный контур попугая, которого автор в окончательном варианте поместил выше. В правом нижнем углу на изображении спины обезьянки стали заметны линии подготовительного рисунка. Исследование видимой УФ-люминесценции показало деградацию покровной смолы, а ее анализ — содержание канифоли, мастикса, даммары и дегтя хвойного дерева. Требовалось вернуть лаковой пленке нарушенные оптические характеристики, проявив скрытое под ней изображение, и осознать потенциал раскрытия. После восстановления искажающее воздействие старого лака на колорит и тональные нюансы произведения проявились в полной мере. Толстый слой лака почти скрывал авторскую фактуру, за исключением самых высоких завершающих мазков, едва выступающих над уровнем смолы.

Раскрытие началось с маленького пробного участка. Применялись методика, разработанная художником-реставратором С. Н. Богдановым, позволившая добиться максимально равномерного и безопасного утоньшения лака из сложного микрорельефа красочного слоя, как будто замешенного с песком. Причиной возникновения крошечных вздутий могла стать химическая реакция с образованием свинцового мыла в процессе высыхания масла.

Реставраторов на этом этапе раскрытия ждал приятный сюрприз. В. Ю. Бровкин, утоньшая запись на изображении постамента колонны, раскрыл монограмму «J. V. H. A^o M.D.XIX.». Несмотря на то что в дате почему-то отсутствует намек на «С», красочный слой гомогенен оригиналу и вряд ли является позднейшим дополнением картины.

Работая дальше, художники-реставраторы столкнулись с серьезной проблемой. Удаление желтого лака на изображении неба и записи черно-коричневого цвета в левом верхнем углу картины — показало, что живопись облаков, вероятно, не принадлежит кисти автора и является наиболее ранним реставрационным дополнением. Изучение данного участка с красочным слоем под микроскопом подтверждало догадку: был обнаружен грунт, который перекрывал кракелюр и утраты нижележащего авторского красочного слоя. Однако сохранность живописи под записями оставляла желать много лучшего, а связь между слоями, наоборот, оказывалась прекрасной, не оставляя возможности для безопасного удаления неавторских дополнений. Единственное, что можно было сделать, — это частично удалить записи на изображении просветов между облаками (серо-охристого цвета), перекрывающие довольно поврежденную поверхность, которая, будучи авторской, оказывалась более убедительной по тону и колориту, и сохранить записи с облаками (сине-серого оттенка). Сообщив членам реставрационной комиссии результаты исследований и утвердив дальнейший ход работ, художники-реставраторы провели частичное удаление чужеродных дополнений на изображении неба в левой верхней четверти картины.

Удаление контрольных участков, подведение грунта в старые утраты и покрытие картины тонким слоем нового реставрационного лака подготовили поверхность к завершающему этапу — восстановлению красочного слоя в местах утрат. Вначале восполнялись локальные утраты, затем, исходя из принципа минимизации реставрационного вмешательства, старые потертости до нижележащих слоев живописи, тонировавшиеся выборочно. Дифференцированный подход к восполнению красочного слоя, а также деликатные реставрационные материалы для тонировок обеспечили сохранение аутентичности подлинника и цельность восприятия.

Проведенная реставрация позволила приблизить произведение к первоначальному колориту. Развитие белых оттенков получило определенность, проявился контраст фона и черной драпировки, обозначились лессировки краплаком, ранее не читаемые. Стали заметны почти исчезнувшие детали: декоративные кисти, причудливые узоры на тканях, бокалы, иллюзорно-объемные капли. Весь диапазон фактур — от рельефно вылепленных точек до тонких лессировок — раскрылся в полной мере.

Михаил Лапшин
художник-реставратор лаборатории научной реставрации станковой живописи Отдела научной реставрации и консервации Государственного Эрмитажа

На фото: Реставраторы картины В. Ю Бровкин, М. В. Лапшин, С. Н. Богданов в реставрационной мастерской РХЦ «Старая Деревня»
Фото: © К. Лысенко, 2023

На тракте, связавшем в 1765 году две российские морские столицы — Санкт-Петербург и Архангельск, Каргополь стал важнейшим транспортным узлом, где меняли лошадей и делали передышку на долгой дороге. Проездом город посещали правители Российской империи и члены императорской семьи — «туристы высочайшего уровня», как их назвали бы сегодня. Выставка «Дороги Романовых: Петербург — Каргополь» посвящена 320-летию со дня основания Санкт-Петербурга и 315-летию вхождения Каргопольского уезда в Ингерманландскую/Санкт-Петербургскую губернию.

Выставочный проект исследует культурное наследие Севера, развитие искусства в этом регионе на примере визитов в Каргополь русских императоров и великих князей. Концепция выставки строится вокруг истории взаимоотношений новой столицы, Санкт-Петербурга, и уездного города, важной точки на пути в древнюю, северную морскую столицу — Архангельск.

До начала века железных дорог (как шутят в городе, пересказывая историю последних 150 лет: «До нас не дошел ни газ, ни немец, ни железная дорога») Каргополь развивался, процветал и был важнейшим транспортным узлом на императорской трассе. Здесь путешественники, в том числе государственные деятели, правители и члены императорской семьи, меняли лошадей, отдыхали после изнурительного пути, осматривали местные древности и снова отправлялись в путь. И даже после того, как началось увядание, на заре XX века Каргополь удивлял «высочайших туристов» красотой своего северного искусства и обаятельной атмосферой города. В Каргополе родился и положил начало своей торговой империи купец Александр Баранов, русский Писарро, покоритель Аляски, Калифорнии и Гавайев, первый главный правитель русских поселений в Северной Америке. Каргопольские купцы, которые предпринимали смелые торговые экспедиции по всему миру, привозили в Каргополь иностранные новинки и вкусы. А Александр I, например, в гостях у купца Вешнякова одобрил работы Рубенса на стенах (вероятно, копии) и поданный ему напиток оршад из миндального молока, сахара и розовой воды.

Императоры Александр I и Александр II, великие князья Константин Николаевич и Владимир Александрович, в разные годы останавливавшиеся в Каргополе, оставались неизменно довольны оказанным приемом. К царским визитам горожане тщательно готовились. Заранее обсуждали меню обедов, музыкальное сопровождение и оформление залов приема. Рассказы о встрече «высочайших туристов» передавались от поколения к поколению и обрастали легендами. К визитам великих князей и императоров город украшали, строили временные арки, укрепляли дорогу. Кроме того, вводили специальные правила и ограничения: собак запирали, временно закрывали питейные заведения.

Проект сравнивает торжественные визиты императорской семьи с трудностями крестьян-«отходников», вынужденных покидать свой край и уходить на заработки в столицу.

Обращаясь к описаниям визитов Александра I и великого князя Константина Николаевича и воспоминаниям купцов Вешняковых, к музейным фондам Эрмитажа и Каргопольского историко-архитектурного и художественного музея, создатели выставки выстраивают объемную ретроспективу города и его обитателей, словно вспышкой фотокамеры высвеченную до мельчайших подробностей визитами Романовых.

Визиты Романовых в Каргополь — повод для реконструкции материальной культуры города, для показа портретов каргопольцев: простых крестьян, богатых купцов, владельцев заводов, чиновников, их повседневной и праздничной жизни, для еще одного шага в исследовании культурного наследия Севера.

В экспозиции — фотографии, сделанные в дни высочайших визитов, костюмы северных крестьянок, кресло в стиле ампир, рисованные меню парадных ужинов и завтраков, портреты провинциальных художников, фарфор, блюда, поднесенные великому князю Владимиру Александровичу каргопольским городским обществом и купцом Крехалевым (предоставлены Государственным Эрмитажем): пестрая мозаика бытования, «смесь французского с петербургским и каргопольским».

Выставка «Дороги Романовых: Петербург — Каргополь».
Каргопольский историко-архитектурный и художественный музей. 2 июня — 15 декабря 2023.

Великолепный век, роскошный век, век рококо и барокко, век Просвещения — это малая толика тех названий XVIII столетия, которые перемещаются из одного учебника в другой. Отдельно стоит иное название, также имеющее право на существование, а зачастую даже доминирующее среди вышеназванного продолжительного синонимического ряда, — век Дени Дидро.

Масштабный проект, организованный Государственным Эрмитажем и ГМИИ им. А. С. Пушкина («“Салоны” Дидро. Выставки современного искусства в Париже XVIII века» (Государственный Эрмитаж, Николаевский зал. 7 декабря 2023 — 17 марта 2024. С июня по октябрь 2023 года выставка прошла в Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина в Москве). В экспозиции также представлены произведения из собраний Исторического музея, Тверской областной картинной галереи, Музея-заповедника «Архангельское», Русского музея, музеев-заповедников «Павловск» и «Останкино и Кусково». Значительный историко-документальный материал, отражающий атмосферу века Просвещения, предоставлен Российским государственным архивом древних актов, Российской национальной библиотекой и Российской государственной библиотекой) под эгидой Комиссии по культуре Просвещения Научного совета РАН «История мировой культуры», впервые представил российскому зрителю историю знаменитых выставок современного искусства, регулярно проводившихся Королевской академией живописи и скульптуры в Париже. В основе экспозиции — произведения живописи, графики, скульптуры, нумизматики и декоративно-прикладного искусства, связанные с Салонами XVIII века, всего более 200 экспонатов. Посетителям представлены произведения Ф. Буше, К. Ванлоо, Ж.-Б. Грёза, Ж. Л. Давида, Н. Ланкре, К. Ж. Верне, Ж. О. Фрагонара, Ж. Б. С. Шардена, Э. М. Фальконе и других мастеров.

Перед зрителем предстает панорама французского искусства XVIII века — от зарождавшегося стиля рококо до неоклассицизма конца столетия, помогающая по-новому взглянуть на эпоху Просвещения.

Решение Людовика XIV о проведении в 1667 году первой публичной экспозиции работ, созданных членами Королевской академии живописи и скульптуры, имело революционное значение для развития европейского искусства. Став местом рождения художественной критики, Салоны повлияли и на развитие вкусов коллекционеров, и на рынок искусства в целом. На Салонах впервые появился единый принцип организации экспозиции (иерархия жанров), своего рода концепция; начали печататься каталоги, ставшие обязательным атрибутом почти всех этих выставок.

Важнейшая часть экспозиции посвящена знаменитым «Салонам» Дидро — критическим обзорам выставок в Лувре, затрагивавшим вопросы не только истории искусства, но также эстетики и философии. «Это лучшее из того, что я сделал с тех пор, как занимаюсь литературой», — пишет Дидро Софи Воллан 10 января 1765 года.

Этот раздел включает в себя произведения искусства и редкие образцы художественной критики XVIII столетия, а также экземпляры рукописного журнала «Литературная корреспонденция», для которого и предназначались обзоры. В разделе, кроме того, демонстрируются каталоги Салонов — небольшие буклеты с указанием имен художников и их произведений (без иллюстраций). На титульном листе этих каталогов вплоть до 1791 года говорилось о привилегиях, которые король пожаловал академии, а также указывались дата открытия и продолжительность Салона.

«Дидро работал над “Салонами” в течение двадцати двух лет. Он написал девять критических статей (некоторые из них имеют размер небольшой книги). В первых “Салонах” (1759, 1761 и 1763 годов) Дидро только открывает дорогу к новому для него жанру. Вершиной этой критической деятельности являются “Салоны” 1765, 1767 и 1769 годов, наиболее содержательные в теоретическом отношении, написанные с необычайной энергией и самые обширные. Продолжением “Салона” 1765 года является трактат “Опыт о живописи”, “Салона” 1767 года — статья “О манере и манерности”. “Салоны” 1771, 1775 и 1781 годов меньше по размерам и свидетельствуют о том, что деятельность художественного критика уже не представляла для Дидро прежнего интереса».

Исключительно важна роль Дидро в создании величайшего творения вновь нарождающегося вида искусства — коллекционирования, выразившегося в появлении Эрмитажа — первой коллекции картин в России.

«Если композиция, выставленная на обозрение толпы, не будет понятна хотя бы одному человеку, наделенному обыкновенным здравым смыслом, — значит, она неверна и фальшива» (Дени Дидро. «Салоны»).

В экспозиции также представлена история Салонов после Дидро — с выставками, прошедшими с 1783 года до конца XVIII века. «Другие мысли, столь же детские, другие мечты, столь же несбыточные, заменили мысли и мечты учеников Дидрота и Руссо, и легкомысленный поклонник молвы видит в них опять цель человечества и разрешение вечной загадки, не воображая, что, в свою очередь, они заменятся другими»(А. С. Пушкин. «Александр Радищев». 3 апреля 1836).